Краткая история скифов

Скифы сыграли чрезвычайно большую роль в исторических судьбах многих народов нашей страны и внесли огромный вклад в сокровищницу мировой культуры. Без знания истории скифов, их социально-экономического развития и культуры невозможно понять древнюю историю Евразийского региона.

Скифская история занимает видное место и в изучении общеисторического процесса в целом. Хронологически она охватывает время, когда на территории Северного Причерноморья развивались античные рабовладельческие города и государства. С VII — VI столетий до н.э. начались регулярные контакты греков с населением Припонтийского региона, что повысило интерес греческих купцов и колонистов к осваиваемому ими краю. Отсюда родилась литература, сохранившая для нас сведения о целом ряде народов и о скифах в том числе.

Древние писатели оставили нам не очень много сведений о Скифии и скифах. Но в совокупности они дают богатый материал для изучения одного из древнейших народов, не имевшего своей письменности. Скифы получили весьма большую популярность в художественной литературе и в изобразительном искусстве, им посвящено много исследовательских работ.

История скифов реконструируется не только по свидетельствам древних авторов. Наиболее ранние упоминания о народе "ашкуза", или "ишкуза", известны из клинописных текстов государств Передней Азии, и исследователи идентифицируют название "ишкуза" ("ашкуза") со скифами. Подобное отождествление дает основание поместить скифов на арену борьбы между государствами Малой и Передней Азии уже в VII в. до н.э. Нам пока неизвестно, откуда и каким путем проникли скифские орды на территории государств Древнего Востока. Из «Истории» Геродота следует, что в начале VI в. до н.э. скифы были разгромлены мидийским царем Киаксаром, после чего им пришлось уйти в районы Северного Причерноморья.

Известно и то, что за 28 лет до этого события скифы-кочевники, вытесненные из Азии, во время войны с массагетами, ушли в киммерийскую землю. Киммерийцы бежали от скифов в Переднюю Азию вдоль побережья, и скифы преследовали их, оставив по «правую руку» (Геродот) Кавказ. Далее, преследуя киммерийцев, скифы вторглись в Мидию и лишили власти мидийцев, которые господствовали над Азией до прихода туда скифов. Это произошло в то время, когда мидийский царь Киаксар, победив ассирийцев в битве, осаждал столицу Ассирии — Ниневию (Нин). Скифское войско под предводительством царя Мадия, сына Прототия (Бартатуа — по клинописным тестам), вступив в Мидию, в бою

победило мидийцев, которые, потерпев поражение, лишились власти, а скифы завладели всей Азией и, одержав победунад теми, кто «оказал им сопротивление», положили начало «несправедливости».

Падение Ниневии датируется 612 г. до н.э. Спустя 28 лет как уже говорилось, скифы, изгнанные из Передней Азии, устремились в Северопричерноморский регион. Легенда о «возвращении скифов из похода» свидетельствует о конфликте между пришедшими скифами и какими-то местными (?) племенами, которых скифы называли своими рабами. По легенде, еще во время погони за киммерийцами скифы оставили в Причерноморье своих жен, они во время отсутствия скифов вступили в связь с рабами и родили им детей. Эти дети рабов решили преградить скифам путь в Причерноморье, но потерпели поражение, и скифы внедрились в Северное Причерноморье.

Это было время, когда в Северопонтийском регионе проходила активная колонизационная деятельность греков, начавшаяся еще в середине VII в. до н.э. На рубеже VII — VI вв. до н.э. и в первой половине VI в. до н.э. колонизационный процесс достигает наибольшего размаха, о чем свидетельствуют как письменные источники, так и археологические памятники.

Самым ранним из Северопричерноморских греческих поселений является Березанское (о. Березань), датированное VII в. до н.э. Позже, на рубеже VII — VI вв. до н.э. и в первой половине VI в. до н.э., основываются города: Ольвия, Пантикапей, Нимфей, Мирмекий, Гермонаса и Кепы, а во второй половине VI в. до н.э. — Тира, Никоний, Кекинитида, Тиритака, Фанагория и ряд других городов. Ведущая роль в колонизационной деятельности в Северопонтийском регионе принадлежала Милету, городу в Малой Азии. Основание греческих городов в Северном Причерноморье и увеличение их числа свидетельствуют о значительном притоке греческого населения, который не мог не отразиться на демографии региона, а соответственно и на его экономике и политической ситуации.

По мнению исследователей, греческие колонисты встретились в степях на берегах Понта с кочевым населением, которое, как правило, называют «скифами». Это обстоятельство подразумевает наличие скифского населения в Северном Причерноморье в тот период, когда другая его часть занималась грабежом и разбоем на территории древневосточных государств. Мнения о том, что скифы к VII — VI вв. до н.э. являлись автохтонами в Припонтийском регионе, придерживается значительное число ученых-скифологов, поэтому мысль о том, что часть народа ушла в Переднеазиатский поход, а часть осталась в Причерноморье, в таком контексте не выглядит неправдоподобной. При этом полагают, что между греческими колонистами и оставшимися в Причерноморье скифами сложились мирные отношения: во всяком случае документальные материалы, которые могли бы свидетельствовать о взаимной враждебности этих народов в VII — VI вв. до н.э., отсутствуют; эту точку зрения подтверждают данные археологии — они не дают сведений о фортификационных сооружениях в регионе до V в. до н.э.

Однако отсутствие документальных и археологических свидетельств, указывающих на враждебные отношения между греками и скифами, может говорить не столько о мирных отношениях, сколько об отсутствии скифов в это время (VII — VI вв. до н.э.) в Северном Причерноморье — ведь даже легенда говорит, что скифы, оставив своих жен, ушли в Переднюю Азию. Нужно заметить, что число археологических памятников VII — VI вв. до н.э. в Северопричерноморской степи, связываемых со скифами, с большими натяжками может быть доведено до 50 объектов, что приходится на 200 лет скифской истории.

Более того, заселение греками берегов Понта Эвксинского происходило в то время, когда скифы пребывали в Малой и Передней Азии. Трудно представить, что греки, которые не могли не быть осведомлены о грабежах и разбоях скифов в древневосточных государствах, основывали свои колонии на северном берегу Понта, т.е. в непосредственной близости от очень опасного и подвижного соседа. Отсюда можно предположить, что начало греческой колонизации Северного Причерноморья происходило при полном отсутствии скифов в этом регионе, и то, что скифы прочно обосновались в этом районе только после разгрома их мидянами, т.е. в начале VI в. до н.э., причем их заселение этого региона не было мирным ни по отношению к местному населению (борьба с потомками рабов), ни по отношению к грекам.

Об этом свидетельствуют и данные Геродота, который приводит два варианта этногонических преданий скифов: создание одного из них связывается со скифами, а другого — с греками (Геродот, VI, 5, 8 —10). Первый вариант рассказывает о том, что самым первым «на этой земле, бывшей в то время пустынной», появился Таргитай, сын Зевса и дочери реки Борисфена. У Таргитая родились три сына, одному из них обязаны своим происхождением скифы. Второй вариант представляет нам Геракла, прибывшего в «ту, бывшую тоща пустынной землю, которую теперь населяют скифы»; он встретил полу- деву-полузмею —от нее родились у Геракла три сына, и один из них получил имя Скиф, а от него пошли уже и скифы.

Как видно из легенд, и греки, и скифы оказываются пришлыми на одной и той же территории; вопрос заключается лишь в том, кто раньше завладел этой территорией. При этом можно предположить, что появление в античное время у двух различных народов, обитавших в одном регионе почти в одно и то же время, двух идентичных преданий, центральным сюжетом которых является обоснование этноса первопредка народа, жившего в Северном Причерноморье, указывает и на возможность конфликта между скифами и греками из-за приоритета в освоении указанной территории.

В конце VI в. до н.э. в Северопричерноморские степи вторглись войска персидского царя Дария I Гистаспа, который, как свидетельствовал Геродот, пошел войной на скифов, чтобы отомстить им за двадцативосьмилетнее господство и бесчинства в странах Древнего Востока. Возможно, у Дария были иные причины похода в Северопонтийский регион, но предлог для него, переданный источником, выглядит довольно убедительным, хотя пребывание скифов в Передней Азии и поход Дария I разделяют почти 70 лет. Правда, можно предположить, что Дарий стремился к другой цели. Известно, что незадолго до похода в Северное Причерноморье Дарий предпринял поход на саков (519 г. до н.э.) в восточные районы, где он покорил многие народы, а саков лишь частично. По-видимому, часть непокоренных саков ушла на запад, возможно в Северное Причерноморье, так как в этом регионе археологически фиксируется новая волна кочевников. Возможно, что месть Дария была направлена на этот народ, который, как отмечал Геродот, персы называли саками, а греки — скифами.

Вторгшись в Причерноморские степи, Дарий I рассчитывал быстро расправиться со скифами, но это ему не удалось. Скифы выбрали удачную тактику заманивания врага в глубь страны и, не вступая с войсками персов в сражение, измотав его на степных просторах Причерноморья, заставили спасаться бегством, бросив больных и слабых воинов на произвол судьбы. Таким образом скифы победили, получив в истории имя непобедимого народа. Поход Дария на скифов датируется исследователями по-разному, но наиболее вероятной представляется дата, которая относит это событие к 512 г. до н.э.

В начале V в. до н.э. скифы, раздраженные Дарием, вторглись во Фракию и дошли до Херсонеса Фракийского, и после этого конфликты скифов и фракийцев усилились. Причины экспансии скифов в западном направлении пока неизвестны. Возможно, они были вызваны деятельностью скифского царя Октамасада, связанного родственными отношениями с фракийской царствующей династией...

Таким продолжателем скифской экспансии в западном направлении в IV в. до н.э. выступил царь Атей. Страбон сообщает, что царь Атей объединил племена Скифии от Дона до Дуная. В результате его военной деятельности, весьма активной на протяжении всей долгой жизни (Атей прожил 90 лет), скифы покорили часть фракийцев и стали играть значительную роль не только в Северном Причерноморье, но и на Балканах. Вопрос о том, что представляло собой государство под властью Атея, не имеет пока однозначного ответа. Часть исследователей считает, что Атей был единоличным правителем Скифского государства в границах, указанных Страбоном; другая часть придерживается мнения, что Атей контролировал области Северо-Западного Причерноморья. Считается, что IV век до н.э. — это время, когда Скифия достигла наивысшего экономического, политического и культурного развития, и Атей выступал как равный в переговорах с царем Филиппом II Македонским, чеканил собственную монету в одном из западнопонтийских городов, что действительно свидетельствовало о расширении скифских владений и значительной роли в этом процессе скифского владыки.

Усиление скифов не оставило равнодушным македонских правителей, и в 339 г. до н.э. Филипп II Македонский совершил вторжение в Скифию. У реки Истр (совр. Дунай) произошло сражение, в котором погиб сам Атей, и скифам пришлось покинуть Добруджу. Кто наследовал Атею — источники не сообщают. Известно, что у него был сын и, возможно, власть перешла к нему, так как из источников известно, что в Скифии власть передавалась от отца к сыну, за исключением тех случаев, когда она насильственно переходила другому лицу (так в V в. до н.э. уже упоминавшийся царь Октамасад узурпировал власть над скифами у своего брата Скила). Источники свидетельствуют о неспокойной обстановке в Скифии в последующее десятилетие.

После смерти Филиппа II в 336 г. до н.э. власть перешла к его сыну Александру III Македонскому, сделавшему своим наместником во Фракии Зопириона, который в 331 г. до н.э. предпринял поход на Скифию. Дойдя до Ольвии, Зопирион осадил ее, но осада окончилась неудачно, и на обратном пути тридцатитысячное войско Зопириона было уничтожено скифами. После этого Александр III Македонский обменялся со скифами несколькими посольствами, одно из которых предложило Александру в жены свою царевну, а также заключение браков между знатнейшими скифянками и македонянами в знак дружественного союза между государствами. Александр Македонский не принял предложений скифского посольства, но нападений на Скифию больше не предпринимал, так как был занят в это время идеей похода в Индию. И лишь после его смерти Лисимах, наместник Фракии в это время, нанес крупное поражение задунайским скифам в 313 г. до н.э., выступившим на помощь городам Каллатии, Истрии и Одессу, которые Лисимах пытался покорить. В 292 г. до н.э. он попытался пройти через земли гетов в Скифию, но был разбит гетами еще до переправы через Днестр.

Скифо-македонские конфликты, имевшие место в IV в. до н.э., способствовали сближению скифов с фракийцами, для которых Македония была не менее опасна, чем для скифов. Однако в это же время обострились отношения скифов с Боспорским царством, правитель которого Перисад I вел войну со скифским царем в последней трети IV в. до н.э. Но, как отмечают исследователи, конфликт скифов с Боспорским царством не носил столь постоянный характер, как это проявлялось в отношениях с Македонией. Уже в 309 г. до н.э. скифы вместе с фракийцами выступили на стороне одного из наследников Перисада I — Сатира II в его междоусобной борьбе с другим претендентом на трон — братом Евмелом. Сатир II был законным наследником Перисада и, как отмечают исследователи, поддерживал тесные отношения со скифами, и его сын после победы Евмела нашел убежище у скифского царя Агара. Политика Евмела была ориентирована уже на сарматские племена, все более усиливавшие свой натиск с востока.

Интенсивное движение новых волн кочевников с востока и с запада, как считают исследователи, привело к сокращению территории Скифии, так как на протяжении II в. до н.э. сарматы вытеснили скифов из степей между Доном и Днепром, ограничив тем самым район их обитания бассейнами нижнего Днепра и Буга и степным Крымом. С этого времени начался новый и последний этап истории Скифии, которая с первых веков нашей эры стала именоваться Малой Скифией, в отличие от Великой Скифии, с краткой историей которой мы познакомились выше.

Заключительный этап истории скифов, охватывавший период с конца III в. до н.э. до III — IV вв. н.э., освещен письменными источниками весьма скудно. Известно, что Крым стал центром Скифского государства, где находилась резиденция царя скифов Скилура и сына его Палака. Письменные источники сообщают о скифских крепостях в Крыму — это Неаполь, Палакий и Хаб, о войнах скифов с Херсонесом, о сарматах, "которые выступали то как союзники Херсонеса, то как союзники скифов.

Исследователи отмечают, что во II в. до н.э. Скифское государство было достаточно сильным. Оно контролировало Ольвию и сумело поставить Боспорское царство в данническое положение.

Судя по письменным источникам, между скифами и греческими городами Северного Причерноморья велась длительная, непрекращавшаяся борьба. Исследователи отмечают, что такое впечатление складывается в силу пристального внимания античных авторов именно к этой стороне событий в этом регионе. Однако археологические данные свидетельствуют и о мирных отношениях, отразившихся в оживленной торговле скифов как непосредственно с античными городами, так и при их посредничестве с Малой Азией и Грецией.

В конце II в. до н.э. посягательства скифов на владения Херсонеса заставили его жителей просить помощи у понтийского царя Митридата VI Евпатора. На помощь Херсонесу, согласно договору, Митридат VI отправил войско во главе с полководцем Диофантом. Диофант был разбит скифским царем Скилуром (сыном Палака), но, оправившись от этого и пополнив войско, прошел в глубь Скифии, захватил владения скифов и царские крепости, после чего возвратился в Понт. Скифы не смирились с утратой своих земель и после ухода Диофанта отвоевали их обратно. Диофант возвратился в Крым и выиграл битву с войском скифского царя Палака. После разгрома скифов Диофант посетил боспорского царя и из-за восстания скифов бежал в Понт, едва спасшись от гибели. Диофанту пришлось столкнуться со скифами еще раз, когда спустя год он был отправлен на Боспор для подавления восстания, которым руководил Савмак. Боспорское царство уже вошло в это время в состав державы Митридата, что, как предполагается, и вызвало недовольство скифов, приведшее к убийству боспорского царя Перисада и восстанию. Диофант выполнил возложенную на него миссию: разгромил восставших и захватил Савмака.

Позднее владыка Понта Митридат VI Евпатор заключил союз со скифами, фракийцами и савроматами, но, как полагают ученые, скифы уже находились в зависимости от понтийского царя. Союз распался в 63 г. до н.э., когда Митридат VI Евпатор погиб во время восстания против него, которое возглавлял его сын Фарнак.

После войн с Диофантом и событий в Понтийской державе источники очень мало касаются скифской истории, из чего нередко делается вывод о сильном упадке, который на рубеже эр должен был переживать этот народ. Однако археологические данные показывают, что жизнь скифов продолжалась. Они занимались земледелием, животноводством, охотой, ловлей рыбы и различными ремеслами. И, несмотря на то что продолжались вооруженные конфликты с Боспорским царством, скифы, по всей видимости, были достаточно сильны и еще долго досаждали Херсонесу, пока он не отошел к Риму в I в. н.э.

А войны с Боспором продолжались и во II в. н.э. В это же время скифы теряют свою власть над Ольвией. В III в. н.э. на Крым обрушились готы, под натиском которых скифам частично пришлось отступить в горные районы и налаживать новую жизнь в этих труднодоступных местах. Нашествие гуннов в IV в. н.э. нанесло последний удар скифам, после чего Скифия перестала существовать и политически, и этнически.

Но, несмотря на то что скифы ушли с исторической арены, название этого народа осталось в истории. Позднее их именем называли сарматов, готов, алан, печенегов и хазар, а также другие народы, поражавшие своих современников могуществом и силой.

Леонид Каневский

Леонид Каневский родился 2 мая 1939 года в Киеве. Его родители к искусству отношения не имели. Правда, мама в юности училась в Киевской консерватории, но в семнадцать лет вышла замуж, и с консерваторией пришлось распрощаться. Отец же по профессии был технологом-фруктовщиком. Он очень любил свою профессию и хотел, чтобы и сын пошел по его стопам.
Юный Леонид, однако, мечтал совсем о другом. С одиннадцати лет он хотел стать артистом. Окончив школу, семнадцатилетний паренек отправился покорять Москву.
Поступить в театральное оказалось совсем не просто. В Школу-студию МХАТ Леонида не приняли. Великий Масальский, сложив пальцы трубочкой и приставив ее (трубочку) к глазу, сказал: «Не наша фактура!». То же самое его ждало и Щепкинском училище. Вновь юноша услышал, что не подходит по фактуре.
Удача Каневскому улыбнулась в Театральном училище им. Б.В. Щукина. Он был зачислен на курс Веры Константиновны Львовой. Здесь же ему довелось учиться у замечательных педагогов Цецилии Львовны Мансуровой и Владимира Георгиевича Шлезингера. Педагогом по художественному слову был знаменитый чтец Яков Михайлович Смоленский. Вместе с Леонидом Каневским учились: Василий Ливанов, Андрей Миронов, Зиновий Високовский и Ольга Яковлева.
По окончании в 1960 году Щукинского училища Леонид Каневский был принят в труппу Московского театра имени Ленинского комсомола. В 1967 году он перешел в Театр на Малой Бронной.
Дебютировал Леонид Каневский в кино в 1965 году, снявшись в сказке «Город мастеров». А спустя три года на экраны вышла искрометная комедия «Бриллиантовая рука». Каневскому досталась совсем небольшая, почти эпизодическая роль контрабандиста. Начинающий актер сам придумал текст, придумал, как все это обыграть, и роль получилась удивительно смешной, запоминающейся. Это был его первый большой успех.
Всесоюзную славу актеру принесла роль майора Томина в знаменитом телесериале «Следствие ведут Знатоки». Первые четыре фильма вышли в 1971 году и сразу обеспечили главным героям невероятную зрительскую любовь. В какой то степени этот успех был прогнозируемым. Детективный, лихо закрученный сюжет, обаятельные и такие непохожие Знаменский (Георгий Мартынюк), Томин (Леонид Каневский) и Кибрит (Эльза Леждей) – это и стало залогом популярности. Но вот то, что сериал затянется на многие-многие годы, вряд ли кто ожидал. На протяжении двух десятилетий зрители с неослабевающим интересом следили за очередными расследованиями Знатоков.
Не меньшей любовью Знатоки пользовались и у правоохранительных органов. Знаменитые концерты, посвященные Дню Милиции, практически никогда не обходились без их выступлений. Вспоминает Леонид Каневский: «И вообще, в Союзе не было такого горотдела милиции, который бы не приглашал нас выступить. Нас передавали, как эстафетную палочку. Знали, например, что я люблю париться, а Герка обожает пельмени. Встречавшие нас милицейские руководители еще у трапа самолета говорили: «Семеныч, банька топится. Яковлевич, пельмени варятся». Замечательно встречали! Конечно, это давало заработок, но и интересно было безумно. Каждый месяц - минимум по две поездки. <…> Мы были чем-то вроде жилетки, в которую можно все свои беды и проблемы выплакать. Такая себе живая исповедальня. И для кого? Для тогдашнего руководства!»
О популярности Знатоков говорит такой факт. Однажды в Комсомольске-на-Амуре милицией был задержан вор в законе, живший в одной гостинице с артистами. Узнав, о том какие соседи проживали рядом с ним, он был невероятно огорчен, что не успел ограбить их. На удивленный вопрос начальника милиции, мол, что у них, артистов, и брать то нечего, тот ответил: «Не понимаешь ты, начальник. Не в этом суть. Представляешь, какой бы звон по зоне пошел, что я ЗнаТоКов обнес!»
При такой популярности и длительности сериала, Каневский не стал актером одной роли. Актер много и интересно снимался. При этом играл он преимущественно характерные роли. Удивительно, но его майор Томин да еще эпизод в картине «Весна на Одере» стали единственными положительными ролями в кино. Каневский с присущей ему легкостью и изяществом играл всевозможных жуликов, воров, гангстеров, хулиганов, или просто отрицательных типов.
Все прекрасно помнят, например, его господина Бонасье в приключенческом фильме «Д’Артаньян и три мушкетера» (1979). Как и в «Бриллиантовой руке», вновь небольшая, эпизодическая роль, и вновь успех, который стал для актера, по его собственному признанию, «полнейшей неожиданностью, хотя и очень приятной». Замечательным оказался его дуэт с Леонидом Ярмольником в детском фильме «Пеппи-Длинный чулок» (1984), где они изобразили двух жуликов-воров – Карла и Блона.
Начало 90-х. С развалом Советского Союза, стали приходить в упадок театры и кино. Многие актеры оставались без работы. Леонид Каневский вспоминает: «В то время вообще театры пустовали. Дикое было ощущение, совершенно непривычное. Понимаешь, невостребованным оказался не я, а дело, которому я служил и служу. В то тяжелое время людям было не до спектаклей. Как раз тогда Женя Арье носился с идеей создания русскоязычного театра в Израиле, собирал труппу, пригласил и меня. Я его хорошо знал, поверил и решил в свои пятьдесят круто изменить свою жизнь».
Так в 1991 году Леонид Каневкий оказался в Израиле, в Тель-Авиве, став вместе с Евгением Арье одним из основателей Театра «Гешер» («Мост»). «На первых порах было чудовищно тяжело... Трудностей хватало. Например, однажды мы четыре месяца не получали зарплату. Старая закалка помогла все это перенести. А затем театр начал развиваться, набирать обороты. Талант Жени Арье, его огромная энергия принесли свои плоды» - рассказывает Леонид Каневский.
Очень скоро театр приобрел в Израиле большую популярность, а для актеров, в том числе и для Каневского, стал настоящим домом. Здесь им было сыграно множество разнообразных ролей. Любимыми спектаклями Леонида Семеновича являются «Дело Дрейфуса», «Три сестры», «Деревушка», «Раб», «Шоша».
Там же в Израиле Каневский проявил себя в новом качестве – ведущего телепрограммы. Когда открылся русскоязычный телеканал, он был приглашен вести передачу «Хочу все съесть». Каневский согласился вести эту программу при одном условии - если она не будет копией программы Андрея Макаревича «Смак». В результате появилась новая интересная передача, которую смотрит в буквальном смысле вся страна.
А что же кино? Леонид Каневский продолжал немало сниматься. Только теперь талантом актера уже наслаждались израильские зрители. Он сыграл в довольно известных израильских фильмах: «Опоздавшая свадьба», «Электрический человек», «Еврейская месть» (роль - пятидесятилетний репатриант Натан) и других.
Со своей будущее женой Анной Леонид Каневский познакомился в 1967 году. Анна - дочь известного актера Ефима Березина – знаменитого Штепселя из киевского дуэта «Тарапунька и Штепсель», который многие годы блистал на эстрадных подмостках Советского Союза. Программы для этого дуэта писал Александр Каневский - старший брат Леонида. Он то и познакомил их. А поженились Леонид и Анна лишь спустя восемь лет.
Анна по профессии - филолог, переводчик с английского и польского языков. В 1977 году у них родилась дочь Наташа. Она окончила театральный факультет Тель-Авивского университета. По специальности Наталья - театральный дизайнер, работает на израильском телевидении.
С января 2006 года по настоящее время Леонид Семёнович Каневский — ведущий документального сериала «Следствие вели…» на «НТВ». Параллельно актёр продолжает играть в театре «Гешер». в 2009 году снялся в сериале «Семин».
Каневский сыграл роли в более чем семидесяти фильмах и много ролей в театральных спектаклях. Награждён орденом Дружбы (20 апреля 2010).
Женат на дочери знаменитого «Штепселя» (Ефима Березина) Анне Березиной. Родной брат — писатель-сатирик Александр Каневский.